Углич прекрасный город http://www.visituglich.com/info/history/kak_uglich_polushil_svoio_nazvanie/ Время основания Углича и происхождение его названия, как и у большинства древнерусских городов, овеяно легендами и связано с лингвистическими или топографическими толкованиями. В 2012 году Угличу исполнилось 1075 лет - он основан в незапамятные времена Киевской Руси. По преданию, около 937 года князь Игорь прислал на берега Волги для сбора дани небольшую дружину. Воевода Ян Плескович ("Пскович") и выбрал место для укрепленного поселения, которое имело, вероятно, значение пограничного , так как дальше, севернее Волги, жили уже не славянские, а финно-угорские и балтские племена. Впрочем, археологическая экспедиция Государственного Эрмитажа на основании многолетних раскопок уверенно отодвигает время самого первого поселения к началу X века. Название же города производят от слова "уголь" - на этом месте в древности выжигали уголь; от слова "угол" - город расположен на мысу, который вдается в Волгу, и назывался раньше "Углец" или "Углич"; от "уличи" - так называлось одно из славянских племен. Но все эти объяснения происхождения названия города остаются более или менее остроумными догадками, не подтвержденными ни документами, ни находками памятников материальной культуры. Впервые город под названием Углич упоминается в Ипатевской летописи в 1148 году. Под этим годом помещен рассказ, в котором описывается междуусобная феодальная война объединенных сил Киевского, Суздальского и Новгородского княжеств против ростово-суздальского князя Юрия Долгорукого. Войска союзниковы подошли к городу Снятину и начали разорять города и села по обоим берегам Волги, и "поидоста оттоле на Оуглече поле", а далее к устью Мологи. http://www.visituglich.com/info/history/proshloe_uglicha/ О существовании первобытного человека на территориях, прилегающих к Угличу, свидетельствуют археологические раскопки, проведенные здесь в 1950х годах. Они вскрыли последовательную смену культур: древнейшая стоянка близ села Золоторучья датируется среднекаменным веком. Следующий исторический период отмечен более поздними селищами, относящимися к новокаменному веку, к эпохе "фатьяновой культуры", то есть ко второму тысячелетию нашей эры. Полированные каменные орудия фатьяновцев отличаются блестящим исполнением. В VII-IV веках до нашей эры в Угличском крае жили насельники, принадлежавшие к кругу дьяковской культуры, у которых встречаются уже изделия из железа. Ближайшейшей предславянской народностью, населявшей эту местность, были меряне, которые начиная с первой половины IX века нашей эры постепенно слились с новгородскими славянами и смолянами-кривичами. В раскопках курганов были найдены красивые металлические украшения: браслеты, шейные гривны, височные кольца, стеклянные бусы, столь характерные для славянской культуры X-XIII веков. Сменялась ли так последовательно жизнь на территории, занятой современным Угличем? Наука не дает точного ответа. Многовековая интенсивная жизнь города стерла столь древние свидетельства. Они сохранились лишь там, где жизнь по каким-то, нам неизвестным причинам замерла очень давно. Такими местами близ Углича являются уже упоминавшаяся стоянка близ села Золоторучья, поселение у деревень Родионово и Васильково и наиболее близкое по времени, предшествовавшему основанию Углича, поселение у Грехова ручья (в семи километрах от города). Это городище краевед И.А. Тихомиров считает местоположением древнейшего Углича, откуда город в XII веке был перенесен на ныне занимаемое место. По другому предположению Углич первоначально располагался на Богоявленской горе. Здесь в 1880 году был найден клад из 205 целых и 909 "резаных" персидских и сирийских серебряных монет VII-X веков.
Углич вид на Спасо -Преображенский Собор. http://uglich-s-p-sobor.cerkov.ru/ Главное сооружение угличского кремля — Спасо-Преображенский собор — отличается ясной монументальностью форм. Он возведен талантливыми крепостными мастерами во главе с Григорием Федоровым в 1706 году на месте обветшавшего собора XV века. Общая композиция восходит к ярославским храмам XVII века, но отдельные элементы привнесены из «нарышкинского барокко». Здание имеет ярко выраженный главный южный фасад, который обращен к городу, а раньше выходил на центральную площадь кремля. Лаконичный кубический объем увенчан традиционным пятиглавием. С востока и запада симметрично расположены невысокие апсиды и паперть, зрительно связанные опоясывающей здание дорожкой из городков. Примыкающие части создают эффект мерного ступенчатого нарастания масс. Построение фасада чисто изобразительно. Трехчастность, двухъярусность, ложные закомары и декоративное пятиглавие не отвечают единому внутреннему пространству, перекрытому глухим сомкнутым сводом. Эти композиционные приемы — как бы воспоминание об архитектонике четырехстолпного крестово-куполыного храма. Пятиглавие служит и средством создания живописного компактного силуэта, хотя оно недостаточно крупно по отношению к основному объему. Введенные с чувством меры детали оставляют открытой гладь степ. С традиционным декором сочетаются элементы «нарышкинского барокко» — тонкие полуколонки, пышный белокаменный портал и наличники с фигурными сандриками, в разрывы которых включены балясины. Портал решен в виде двухколонного портика с раскренованпым антаблементом и разрезным сандриком. Формы портала, изукрашенного высокорельефной «флемской» резьбой с густым и сочным растительным орнаментом, навеяны иконостасами конца XVII века. Масштаб южного входа укрупнил четырехколонный портик в стиле классицизма, пристроенный около 1840 года. Придел с аналогичным портиком появился одновременно и с северной стороны здания. Интерьер собора необычен. Это просторный двусветный квадратный зал с размером стороны в четырнадцать метров и высотой около семнадцати метров. Легкое, как бы парящее перекрытие столь обширного помещения без промежуточных опор было большим достижением строителей. Свободное пространство, ровные плоскости стен содействовали лучшему восприятию живописи. В 1813 году собор был расписан заново под руководством крепостного живописца Т. А. Медведева. (Время создания первоначальной росписи не установлено.) Художники полностью перешли от традиций древнерусской стенописи в русло академического искусства. Пятьдесят пять композиций, обходящих в четыре яруса стены, выполнены по образцам позднего Возрождения и барокко. Каждая сцена (все они посвящены евангельским притчам) — это отдельная картина, заключенная в написанную на стене раму. Такой принцип росписи, напоминающий дворцовые картинные залы со шпалерной развеской, противоречил принципам монументального искусства. Впечатление резкой пестроты усиливают яркие, по грубые клеевые краски. Вместе с тем роспись отличается высоким уровнем ремесленного мастерства. Художники уверенно владеют академическими приемами. Перспектива дается с переходом от первого плана в глубину, расположение фигур подчиняется форме круга или треугольника, колорит строится на сочетаниях интенсивных дополнительных цветов. Полной иллюзорности достигает роспись в технике гризайль, живописная имитация архитектурных деталей и рельефов. Главный храмовый сюжет — «Преображение» со сценой исцеления бесноватого — является копией с картины Рафаэля. Позднее произведение великого мастера привлекало академистов бурной динамикой страстей, аффектацией движений и жестов, внешней патетикой и театральностью. Провинциальный художник (вероятно, сам Т. А. Медведев) утрировал эти черты. Мимика местами шаржирована, резкие цветовые столкновения вызывают порой ощущение дисгармонии. Крупная, проникнутая экспрессией роспись служит смысловым и зрительным центром интерьера. Она помещена на северной степе, против входа в собор. Таким образом, в отличие от общепринятой и христианских церквах ориентации на восток здесь не менее значительна ось «юг — север», обусловленная расположением входа па южном фасаде. Сильнейший декоративный эффект производит включение композиции в «нарисованную» архитектуру. Перед зрителем открываются уходящие вдаль ренессансные колоннады и выступающий портик с разорванным фронтоном, в просвете которого парит озаренная светом фигура Христа. Иллюзорный прорыв в глубину и ввысь, повторенный в росписи свода, уводит взгляд за пределы интерьера. Тем самым решается типично барочная задача зрительного расширения пространства. Грандиозное и торжественное сооружение представляет собой многоярусный резной иконостас (1860). Он близко повторяет формы «нарышкинского барокко», однако не достигает их пластичности. Убывающие по ярусам колонки, оплетенные вьющейся лозой, раскрепованые карнизы, насыщенные орнаментом фризы составляют богатые обрамления икон. Более старые иконы находятся в нижних ярусах. «Покров Богоматери» из местного ряда — яркий образец живописи ярославской школы второй половины XVII века. К произведениям этой же школы принадлежит праздничный чин, созданный в начале следующего столетия. Основная часть икон датируется XIX веком. Но и в этот период, когда высокое искусство иконописи переродилось в ремесленничество, художники во многом сохранили живописную культуру. Иконопись не была чисто станковым искусством, она включалась в конкретную пространственную среду. Ясно читаемые силуэты, ритмичность, общее плавное движение к центру сообщают живописи иконостаса композиционное единство, способствуют взаимодействию с архитектурными членениями, а мерцающий блеск золоченой резьбы сливается с золотыми фонами икон. Вид на Волгу Музей городского быта Колокольня Церковь Димитрия царевича на крови http://www.visituglich.com/info/history/uglich_tragedeia_1591_goda/ После смерти Ивана Грозного на русский престол вступил его старший сын Федор, младший же – младенец Димитрий – по традиции стал угличским князем (до него «государем» этого удела был брат самого Ивана – болезненный Юрий, никогда не покидавший Москвы). Для Димитрия и его родни город стал, по сути, местом ссылки. Печальная участь царевича была предопределена самими обстоятельствами его рождения. Его мать была седьмой женой грозного и своевольного правителя. По церковным обычаям этот брак не мог быть признан законным, поэтому Димитрий формально не имел прав на корону и престол. Но вместе с тем, это был сын царя, и «право крови» оставалось за ним. Царь Федор Иоаннович, преемник Грозного, был постоянно занят делами церкви, он будто подчеркивал, что мирские дела, дела правления и борьба страстей вокруг трона не интересуют его. Реальная власть сразу же сосредоточилась в руках Бориса Годунова – брата Ирины, молодой царицы. Он-то и распорядился судьбой царской вдовы и ее сына. Они отправились в Углич еще до коронации нового царя и оказались в ссылке, под контролем приехавших с ними людей Годунова. Угличане радовались, встречая царевича, и гордились тем, что их город стал «вторым после Москвы», но жизнь маленького княжеского двора была совсем не блистательной. Мать Димитрия постоянно испытывала недостаток средств и была раздражена присутствием людей Годунова, впрочем, была и другая, главная, беда. Царевич рос болезненным ребенком, семья постоянно опасалась за его здоровье и жизнь. С детства у него случались приступы удушья и судорог, внезапные и опасные. 15 мая 1591 года произошло несчастье. В этот субботний день после церковной службы все были заняты своими обычными делами, а семилетний Димитрий оказался в пустынном уголке двора, вблизи берега Волги, со своими сверстниками. Мальчики играли с ножом и на короткое время остались без присмотра взрослых. Вскоре дети начали громко звать на помощь, крича, что «Димитрию худо», их крик «подхватил» звон большого колокола Спасо-Преображенского собора. Собравшиеся на берегу горожане увидели Димитрия на земле с глубокой раной на горле, на глазах матери и толпы он умер. Дети говорили, что во время игры у него случился припадок «черной немочи», «долго его на земле било» и он сам наткнулся на нож, которым они играли. Но Мария не приняла этих объяснений и напомнила толпе, что уже были попытки убить царевича. Мать обвинила в смерти сына своего давнего противника – Бориса Годунова и его людей. Горожане, видевшие смерть мальчика и горе матери, схватили слуг Годунова и расправились с ними - было убито 12 человек, разорены и разграблены их дома. Через четыре дня в Углич прибыла следственная комиссия во главе с боярином Василием Шуйским. Он сам вел сложную политическую игру, поэтому привез в Москву две версии. Официально было сообщено, что «смерть царевичу учинилась Божиим судом – он покололся ножом в припадке падучей». Вместе с тем среди противников Бориса Годунова Шуйский поддерживал слух о его вине. Обе эти версии существуют рядом, параллельно друг другу, уже более четырехсот лет. Есть также версия о подмене и спасении Димитрия, она объясняет появление лже-царевичей, самозванцев в XVII веке. Гибель Димитрия так и осталась одной из самых больших загадок в русской истории, и, скорее всего, она уже никогда не будет разгадана. День 15 мая 1591 года во многом предопределил историю России в следующем XVII веке. Смута - польская интервенция, самозванцы и правление самого Василия Шуйского – затянулась на несколько десятилетий. В 1606 году, чтобы разоблачить самозванца и успокоить людей, царевича Димитрия провозгласили святым и перенесли его останки в Москву, в Архангельский собор кремля . Ров вокруг Кремля Вид на площадь Углича Вид на пожарную Каланчу http://visituglich.com/info/turizm/pozhrnaya_kalancha/ На Ярославской улице недалеко от Успенской площади и Присутственных мест находится административное здание, привлекающее внимание крупными размерами и поднимающейся над крышей пожарной каланчей. Прежде оно было известно как Фурманный дом и Городническое правление. Первое (от немецкого слова Fuhrman – извозчик) означало, что тут помещалась пожарная часть, были конюшни, трубные, комнаты пожарной команды, хранилось необходимое оборудование. Второе, что здание было местом полицейской администрации, упраздненной в 1870-х гг. Тут работал угличский городничий. Именно в таком здании могли бы происходить сцены из бессмертного произведения Н.В. Гоголя. Одно время тут были уездное и приходское училища, и преподавал Ф.Х. Киссель – исследователь, краевед, подготовивший в первой половине XIX века книгу «История города Углича», одну из первых в провинциальной историографии. Построено здание в 1828-1831 гг. Оно двухэтажное с мезонином, украшенное монументальным четырехколонным портиком. В построении фасада, как и у здания Присутственных мест, не удалось избежать некоторых провинциальных вольностей. Колонны портика, например, слишком широко расставлены и увенчаны сомнительными капителями. В нижнем этаже под портиком находились арочные ворота, через которые вывозилось пожарное оборудование. Пожарная часть по-прежнему, как и почти два столетия назад, выполняет свои функции, хотя за ее воротами стоят уже не сытые кони с бочками на телегах, а красные автомобили, а на пожарных больше не увидишь сияющих медных касок, которым на смену пришли более надежные шлемы. Да и в каланче нет такой необходимости – гораздо быстрее обо всем сообщают по телефону. Но едва ли кто-либо рискнет сказать, что каланчу следует снести. Она, как и все здания на старых улицах города, давно стала неотъемлемой частью угличского пейзажа.
Дом купцов Евреиновых, Успенская площадь, 1/2. Представительное двухэтажное здание конца XIX-начала XX века, выдержанное в стиле эклектики. Принадлежало известным местным меценатам, прославившимся благотворительностью и разнообразной деятельностью на ниве просвещения. Среди их деяний создание городского музея, открытие публичной библиотеки, организация местного Театрального общества. В 1890-х годах в доме проходили спектакли местной труппы, во главе которой стоял податный инспектор М.П. Чехов – брат А.П. Чехова, известный журналист, театральный критик и издатель. редактировать Плотина Электростанции
Самый древний из угличских монастырей – Алексеевский – построен на возвышенности, называемой в древности Огневой горой. Монастырь был основан в 1371 году крупным московским политическим деятелем митрополитом Алексием как идейный форпост набирающего силы Московского государства, к которому немногим ранее, в 1329 году, было присоединено Угличское княжество. Вплоть до XVI века постройки монастыря были деревянными. В 1534 году здесь строится первое каменное здание угличского посада – Алексеевская церковь. К сожалению, в XIX веке она была полностью переделана, а в XX веке - наполовину разрушена. В период польско-литовской интервенции 1608-1611 годов Алексеевский монастырь был почти полностью разрушен. Его здания были сожжены, 60 человек братии и более 500 укрывшихся угличан безжалостно перебиты. Возродился монастырь стараниями строителя Мисаила, келейного старца ростовского митрополита Филарета - отца первого царя из династии Романовых Михаила Федоровича. В память о жителях города, погибших при осаде монастыря, в 1628 году здесь строится трёхшатровая Успенская церковь с трапезной, белым обелиском взметнувшаяся ввысь. За красоту и необычность архитектуры церковь на вершине Огниевой горы в старину назвали Дивной. Отсутствие в трапезной кухни, подсобных помещений наводит на мысль о том, что «Дивная» предназначалась не для обычных трапез, а для торжеств. Трёхшатровая каменная церковь – явление для Углича исключительное: до «Дивной» и после неё подобных сооружений здесь не было. Рядом с «Дивной» располагается церковь Иоанна Предтечи с приделом Феодора Стратилата (1681 г.). Это первый бесстолпный храм города. Тяжелый куб основного объема храма с непропорционально большой апсидой создает впечатление некоторой приземленности и грузности постройки. В интерьере храма сохранились росписи XIX века. В 30-е годы в монастыре были разобраны колокольня, башни и стены ограды, хозяйственный корпус, уничтожено кладбище, где похоронены многие именитые горожане. Реставрационные работы, начавшиеся в 1920-х годах под руководством П. Барановского и И. Грабаря и продолженные сотрудниками Ярославской реставрационной мастерской в 50-е годы, помогли спасти памятники монастыря от разрушения, вернули ему первоначальный облик. http://visituglich.com/info/memorials/alekseevskii_ansambl/ Место потрясающее и очень хорошее по энергетике, здесь очень хорошо и легко. Улич оставил о себе хорошее впечатление , здесь отдыхаешь душой и телом.
